22 июля: гора Палатка

22 июля, в 8 часов утра выходим из базового лагеря. Небо чистое, сияет солнце, полный штиль.

Палатку оставляем, спальники и коврики не берём, это решение окончательное. Зайти на гору и вернуться надо за один световой день. Возможность холодной ночёвки отсекаем, берём наверх только сухой паёк.

Прошедшая ночь оказалась самой холодной и самой бессонной для меня. Ещё в Сочи, соизмеряя граммы и сантиметры, я взял с собой самый легкий и тонкий спальник. Он же самый крутой и самый летний. Прекрасный «RedFox» для экстремальных ночёвок в субтропиках... Знал, что наверху будет холодно, но сознательно выбрал именно его. Вес и объём, будь они неладны! Теперь идти легко, с каждым шагом я всё больше согреваюсь. Однако, ночь в режиме выживания перед решающим днём — как минимум, не рационально.

Появляются небольшие облака. Проходим каменоломню — километровое поле огромных скальных обломков, оставшихся после исчезновения ледника — выходим к последней открытой воде, отдыхаем пару минут.

Дальше только лёд и снег.

С этой точки мы уже отчётливо видим, что более-менее безопасно заходить можно только по краям цирка. Но, уходить влево не вариант — получается слишком большой крюк. Поэтому, остаётся одна нитка подъёма — вправо, по границе скальника и снега.

Выходим на ледник. Издали цирк кажется настолько неприступным, что в какой-то момент Юра говорит: да ну нафиг, куда тут лезть, это нереально!

Действительно, мы со стороны выглядим беспомощными букашками. Снега сначала по колено, затем по пояс, затем в наддувах ещё больше.

Однако, по мере увеличения крутизны подъёма наша затея становится всё более реальной. Я понимаю, что путь мы выбрали единственно верный.

Под ногами потрескивает готовая поехать целина. Плохо то, что лежит она на льду; что ночью было холодно; что снег местами сухой. Карабкаемся рядом со скалами, чтобы при малейшей угрозе схода лавины выброситься на камни.

Такое количество снега здесь в это время — для меня полная неожиданность. Нет, я помню 5 августа 1992 года — тогда за ночь нашу палатку завалило так, что она упала на нас, не выдержав веса снега. Но, это был настоящий форсмажор, погодная аномалия, происходящая раз в сто лет. Обычно в июле-августе гора Палатка выглядит так, как на фотографии ниже (автор неизвестен).

Ещё более информативен снимок цирка, по которому мы сейчас поднимаемся. Это второй кадр, его сделал Слава Завьялов, в августе 2014 года.

И сравните с третьей картинкой — мы здесь, сейчас, 22 июля, тонем в снегу, местами выше человеческого роста. Начинаю верить в предопределённость...

Стоим примерно на середине подъёма, высота 2400 метров. В центре кадра — низшая точка хребта, через который нам надо перевалить.

Путь через эту точку был бы оптимален, но нам туда нельзя. Там совершенно не за что зацепиться. У нас нет ни бипперов, ни лавинных щупов. У нас даже лопаты нет. Достаточно совсем небольшого схода, 40-50 кубометров — и для кого-то из нас путешествие завершится здесь навсегда. Поэтому, мы лезем на 100 метров выше и уходим в сторону от оптимальной траектории.

До выхода на хребет остаётся 100 метров. И здесь мы начинаем буксовать. Крутизна подъёма примерно 50-60 градусов, снег обманчив, кажется, что улетать некуда. Но, внезапно рыхлый пласт уезжает из под ног, обнажая лёд — и наша прогулка всё больше напоминает известную присказку «шаг вперёд, два назад». Только у нас назад получается пять, или десять шагов.

В общем, мы пыхтим на месте и принимаем решение, что пора встёгиваться в кошки. Я привёз их из Сочи, сомневаясь, что они пригодятся. Юра и Володя смотрели на них, как на бирюльки. Сейчас они их одевают, а я уверен, что кошки не помогут. Однако, мои друзья уходят вверх в режиме криво подожжённой ракеты. Идти непривычно, но скорость подъёма увеличивается в разы. Ещё немного и мы увидим Палатку...

22 июля, в 13:40 по времени Оймякона, выходим из цирка на гребень и впервые видим вершину горы Палатка!

От базового лагеря пройдено 4 километра. По прямой до вершины 1 километр, по высоте надо набрать 120 метров. Точнее, надо набрать 30, сбросить 90, затем снова набрать 50, затем снова сбросить 70, затем снова набрать 250... и так далее. Мы заходим с неудобной стороны, отсюда подниматься крайне сложно, но спускаться на ледник нам не позволяют время и глубина снежного покрова. Мы там просто утонем в целине. Поэтому, движемся так, чтобы терять минимум высоты и обходить самые глубокие наддувы. Времени катастрофически мало.

По мере приближения к вершине, оглядываю открывшиеся подходы и всё отчётливее понимаю, что мы действительно выбрали самый протяжённый и сложный путь. Нам нужен ещё один день; нужно переночевать здесь у подножия; я уже увидел траекторию подъёма; понял, где можно спрятаться или зацепиться; всё нормально, мы зайдём — но мы не зайдём.

Где-то впереди роют целину Юра и Володя, а для меня наступает момент истины. Момент полной тишины, когда стоишь перед воображаемым зеркалом и говоришь сам себе: нет. И где-то в небе рвётся со звоном струна. Или это лопается лёд, под толщей снега... И я говорю моим друзьям: всё, уходим.

Она рядом, но сегодня она недостижима.

Ни тогда, ни сейчас, ни в будущем, я не смогу уверенно сказать, что принял верное решение. Можно было сыграть в эту рулетку: попробовать зайти одному, чтобы свести риски к минимуму; попробовать на следующий день; попробовать пробиться по скалам. Но, в момент, когда от твоего слова зависит чья-то жизнь, надо отбрасывать эмоции и опираться на факты. Для меня имел значение только один существенный факт: мы не были готовы к такому количеству снега. Не готов — не лезь. Так я попрощался с Палаткой и ушёл вниз, с новой надеждой на возвращение...

21 июня, в тот день, когда мы ставили базовый лагерь на истоке Нейдагычана, на Алтае попала в лавину группа опытных альпинистов. В безобидной ситуации, на простом склоне, погиб Владимир Миляев, которого я заочно знал. Его сын чудом остался жив. Эту новость я прочту уже вернувшись «на материк». И вспомню: в тот же день, почти в то же время, я увидел свежий сход в цирке...

Со мной в группе тоже шли отец и сын. И я благодарен им за безоговорочное принятие моего решения. Мы обязательно завершим начатое. Мы поднимемся на Палатку!

Пора вниз. Пьём чай и начинаем спуск. Наш лагерь отсюда не виден, до него 4 километра и 5-6 часов хода. Наша средняя скорость сегодня 0,69 км/ч.

Помните, я говорил, что о погоде больше можно не вспоминать? Так вот, ещё несколько слов о ней: нам фантастически повезло с погодой. Видимость, которая была в этот день, бывает пару раз за лето. Если мне повезёт вернуться сюда ещё раз, я обязательно припру с собой всю свою фототехнику. И никаких больше экшн-камер, будь они трижды неладны.

На спуске нет проблем, кроме двух кулауров, на самом крутом участке цирка. Они трещали под ногами утром. Они могут поехать от любого шороха сейчас. Мы пробегаем их по одному, пытаясь не попадать в свои следы метровой глубины, наступая рядом, на подмороженную кромку.

В нижней части я уже откровенно дурачусь, срывая небольшие участки склона. Всё самое опасное позади.

Странно, но у меня нет никаких сожалений о вершине, на которую мы не зашли сегодня. Есть какая-то бесконечная радость, сияющая как это северное солнце над головой.

Неожиданно понимаю, что готов возвращаться сюда бесконечно. Словно в монастырь...