Самолет

Сережка, держа в руке красный  граненый карандаш, внимательно наблюдал, как Пашка переносит кусочек чертежа с альбомной страницы на фанеру.

- Это он сейчас чертит... нер…  Как же ее зовут?.. А вот!.. Нервюру,- вспомнил, наконец, Серёжка. -  Хорошо, что Пашка такой умный, все может по-взрослому объяснить! Теперь уже и я знаю, что так называется одна часть поперек крыла. Пашка так и сказал: «Нервюра – элемент поперечного набора крыла самолета».

А их, этих нервюр, в крыле может даже и двадцать штук быть. Страшно подумать! А еще ведь и продольный набор есть... Всякие лонжероны да стрингеры... Нет, хорошо, что есть Пашка! Он одних моделей «чуть не тыщу» построил! Хоть Колька и старше, хоть он у нас и командир, а без Пашки ничего бы нам не сделать! Хоть сто раз решай самолет построить!

А тут вот решили и все! Уже вторую неделю делаем. А сделаем, так сразу и полетим.

От нетерпения тоже поскорее включиться в работу над самолетом  Сережка притопывал сандаликами и то и дело подносил ко рту остро заточенный карандаш, старательно мусоля его грифель.

- Паш, ну Паш, может, пора уже единичку рисовать?
- Да погоди ты, Серый! Дай хоть один чертеж перенести! Успеешь еще, нарисуешься!
- Паш, а Паш,- не унимался Сережка, - а на второй что рисовать будем? Тоже единичку или двойку?
- Ты, Серый, вспомни, - не отрываясь от черчения, начал объяснять никогда не терявший терпения Пашка, - тебе для чего карандаш поручили? Чтобы ты ставил номера на детали, чтобы их считать легче было, чтобы каждую на свое место ставить... А если ты везде единичек наставишь, то какая же это нумерация?! Понятно объясняю?
- Понятно… Паш, а ты как самолеты делать выучился? Отец научил или сам, по книжкам?
- По-разному: что-то отец подсказал, что-то в книжках да журналах... Да и в кино иногда полезные сведения попадаются, - терпеливо и обстоятельно объяснял Пашка. - Ну вот, три детали готовы. Можешь рисовать! Только повнимательнее, не перепутай! Сверху вниз пиши. Да поаккуратнее, не торопись… А до шестерки дойдешь, точку внизу поставь и у девятки тоже! Это чтобы их не перепутать. Видел, как на бочонках цифры написаны, когда у меня в лото играли? Вот так и помечай.
Понаблюдав за Сережкой, который, высунув язык и помусолив карандаш, начал старательно вырисовывать первую цифру, старший товарищ счел нужным подсказать:
- Ты сильно-то не разрисовывай, это номера технические, их и не увидит, кроме нас никто. А закончишь, отметь в этой вот тетрадке и клади Витьке на верстак. Он посуду домоет и выпиливать начнет. А мы тем временем продолжим заготовки расчерчивать...
- Паш, может, хватит расчерчивать?- Взмолился Сережка. – А строить когда будем? Ты говорил за пять дней управимся, а уже вторую неделю строим!.. Когда ж летать-то начнем?!
- А из чего строить-то? Ты, Серый, пойми: не бумажный ведь самолетик делаем, а такой, чтоб самим на нем полететь. Его из листочка не свернешь! Ты вот посчитай, сколько ящиков фанерных от дядьки, ну который смешно говорит, приволок?
- От  дяди Егора? И ничего он не смешно говорит!- заступился за друга Сережка. - Просто он якут, а у них в деревне даже русские и те по-якутски говорят. Где ж он научится?! Только у геологов и научился маленько говорить, когда у отца моего каюром работал. Да нормально он говорит, я ж его понимаю!
- Ну, ладно, не так уж это и важно сейчас... Так вот. Два ящика ты тогда притащил, потом один я нашел, да еще Колька с Витькой три штуки где-то взяли. Сколько всего?
- Ну, пять... Нет, шесть! Ошибся я...
- А чтобы хватило, надо еще хотя бы пять! Мы вот уже…
- Серега! Се-еры-ый! – донеслось из-за забора.- Тебя мать зовет!
- Ну никакой возможности работать!- по-взрослому воскликнул Сережка и, сплюнув на траву, пояснил: Вадька это. Сосед. Пойду спрошу, чего ему надо…
- Сходи, конечно!- посоветовал, взяв в руки последний листок фанеры, Пашка.
- Вот вредина!- возмутился вернувшийся через несколько минут Сережка. - Не мог сказать, что не знает, где я! Старше меня вырос, а все как маленький! Все выслуживается да ябедничает! Говорит, что мать ругается, домой зовет. Эх, мне же с утра надо было  посуду помыть и за хлебом в магазин сбегать...  Начнется сейчас! Пойду я, а то хуже будет: домой загонит и гулять не отпустит.
- Так ты с утра, как проснешься, сразу все, что мать скажет, переделай и гуляй потом!..- посоветовал Пашка.- А то, конечно, влетать тебе будет! Беги, давай! Искать начнет, сюда явится... Знаешь, что будет, когда узнают, что мы тут самолет строим?! Вмиг разгонят!
- Да бегу уже! Хорошо, что дом недалеко, раз - и дома!
Сережка стремглав выскочил из калитки и побежал к своему дому. По пути он обогнал идущего не спеша Вадьку, который злорадно крикнул ему вслед:
- Давай, давай! Беги! Чем быстрее прибежишь, тем быстрее ремня получишь!
Сережка перешел на шаг.
- И так никакого настроения, а тут еще этот! Ябеда!
- Давай, давай! Беги! Чего встал?!- смеялся Вадька. - На порку опоздаешь!
- Вот гад!- сжав кулачки, шагнул в сторону насмешника Сережка. - Ну, держись!
- А я мамке твоей пожалуюсь, еще и не так влетит!- отбежав в сторону, пообещал Вадька.
Решимость догнать обидчика и задать ему трепку вмиг улетучилась, и Сережка совсем уж, было, собрался идти домой.
- Э-э-э! Сапсем, онако, плокой селовек растет!
- Ой! Здравствуй, дядя Егор! Как дела? Как здоровье?
- Доробо, догор! Нисево дела! Сапсем, онако, больсой узе, а?! Ну сто, самолетка делал, а?  Когда лететь будем?
- Да нет, дядя Егор, когда тут строить?! Мешаются всякие паразиты под ногами! Да и фанеры у нас не хватает. Уже шесть ящиков разобрали, еще пять надо.
- Пять, онако, нету! Два дам! Пиримерно, весер иди, а?
- А шкаф? Хотели же строить! Передумали что ли?
- Э-э-э, узе, онако! Пидзака там висит! А ясик моя сосед помойка кидала. Два ясик, два крыска. Новый! Залко, онако! Тебе моя сарайка ясик таскала. Весер иди!
- Вот спасибо, дядя Егор! Здорово ты нас выручаешь! Обязательно приду, если мамка отпустит. Домой иду, загонит, наверное...
- Э-э-э! Пустит, онако! Мамка сказис моя Егорка дом надо. Лето. Солныско. Весер, светло, онако. Здать буду!
- Ладно, дядя Егор! Скажу!- уже на бегу пообещал Сережка.
Разговор с матерью, которого он так боялся,  оказался не таким уж и страшным. За хлебом, конечно, пришлось сгонять, но на велике это же быстро! А когда Сережка вернулся из магазина, мама уже домыла посуду и усадила его есть суп.
- Ешь давай! А то вон какой худющий! Кожа да кости! Пока не поешь, не отпущу! Никакого тебе самолета!
- А-а-а… Ты про самолет, откуда знаешь? Вадька сказал? Вот гад, подслушал!
- Да при чем тут Вадька! Сам же ты во сне и проговорился! Всю ночь с кем-то про полеты толковал!- засмеялась мама. - Ладно, беги, если доел! На вот тебе два рубля, купи ты эти ящики, раз вам так фанеры не хватает! Стройте себе! Только на речку не ходите, да на стройку не лезьте!  Узнаю, шкуру спущу! И когда летать соберетесь, мне сначала самолет покажите, хорошо? А то вдруг на нем вообще летать нельзя?!
Всего-то и требовалось. Обрадованный Сережка, схватив деньг и, даже забыв сказать матери «спасибо», снова оседлал свой велосипед, моментально, даже быстрее, чем за хлебом, сгонял в магазин и уже испытанным методом притащил ящики на разборку. До самого Витькиного двора  он радостно твердил:
- Урра-а! Теперь уж точно построим! И фанеры почти хватает, и мама разрешила!..
- Эй, славяне, фанеру принимайте, а вечером еще два притащу! И тоже с крышками!
- Ого, новенькие! Ну молодец, Серый! Где это ты так разжился?
- Да мать два рубля дала, ей на самолет не жалко. Вот и купил.
- Так ты ей что, рассказал все?- сделал большие глаза Колька. - Ну будет нам теперь! Это ж теперь она и нашим скажет…
- Да не говорил я ей! Во сне проболтался. Не специально. И не скажет она никому. Зачем ей? Ей лишь бы мы по стройке не лазили да на речку не ходили... И денег вон на ящики дала. Только ей самолет показать надо будет. Покажем, Коль, а? Ну, перед полетами! Обещал я... А вечером еще два ящика друг даст, дядя Егор. У него сосед выкинул, а он специально для нас подобрал и себе в сарай спрятал. Вот!
- Так, выходит, и он про самолет знает? Ну и трепло ты, Серый!
- И ничего не трепло! - обиделся Сережка. - Мы же с ним друзья! Как это я другу не скажу?! А первые два ящика кто, по-твоему, нам дал?! Я сказал, что нам надо, он и дал. А ты треплом обзываешь...
- Коль,- заступился за младшего Пашка, - а твои же все равно про самолет узнают! Ну сам подумай: пока он в фанерках лежит, мы его под верстак прячем. А через неделю, когда соберем, где спрячем? Под верстаком не уместится! Даже и без крыльев! Вот и выходит, что увидят! Да и что с того, что увидят? Лишь бы не запрещали. Все равно не поверит никто, что сможем полететь!
Колька с удивлением посмотрел на Пашку:
- А и правда, Пашк, как это мы без мотора летать-то будем? И вообще, разве без мотора самолет полетит?
- Так ведь и у меня не все модельки с мотором. А все летают! Некоторые просто рукой запускаю, а некоторые с рогатки. В аэроклубах настоящие планеры  или моторным самолетом в воздух поднимают или большой рогаткой запускают... Наш самолет без мотора, поэтому он планер. Да только где нам рогатку для него найти?! Наверное, горку построить придется… С трамплином. Доски понадобятся. И гвозди.
- Тю! С горки-то куда улетишь?! Недалеко, наверное?
- Так тут уж кому как повезет!  Да и не умеем же мы еще летать, чтоб сразу далеко! Всегда сначала по земле ездить на нем учатся и подскоки делают… А уж потом и взлетать пробуют. Во всех книжках про это написано. Вот и мы с горки пока поскатываемся, а там, глядишь, и мотор где-нибудь достанем! Или сами сделаем!
- А что, точно! Или найдем, или сделаем, а пока поучимся!- поддержал друга Сережка, который очень боялся, что старшие ребята передумают и бросят такое интересное дело. И тогда – прощай полеты, прощай мечта!
- Ну, так чего мы стоим да базары разводим? – прикрикнул Колька. - По местам! Делать, значит делать! Витька, давай сюда коловорот!..
И работа закипела. С утра и до вечера мальчишки чертили, подписывали, выпиливали, сверлили, зачищали... Каждый выполнял посильную для него работу. И временами всем казалось, что вот-вот самолет будет готов. Хотя случались и срывы: кто-нибудь в сердцах бросал ножовку и начинал утверждать, что конца и краю этим выпиливаниям не будет и что никогда этот самолет не построить. Тогда все остальные почему-то оглядывались на Пашку, ждали, что скажет главный конструктор.
Всегда спокойный Пашка, не откладывая инструмента и продолжая работать, не поднимая головы, говорил:
- Никто же не заставляет. Не хочешь делать - не делай. Мы-то все равно его построим, только дольше делать придется. Ты лучше отдохни и дальше пили. Тогда быстрее получится.
Иногда появлялись добровольные помощники. Многие мальчишки из-за летнего безделья приходили от нечего делать «маленько самолет построить», и их принимали в компанию. И тогда дело двигалось быстрее.
Но случались и вынужденные простои. Трудно было мальчишкам предусмотреть все необходимое. Вдруг оказывалось, что именно сейчас нужен какой-то особенный гвоздь или шуруп. И вся ватага бросала строительство и отправлялась на поиски нужного материала. Одних походов в тайгу за жердями сколько было!
А иногда и родители, в основном мамы,  помогали. У кого-то шторка завалялась старая: «Так ведь вам-то, чтоб крыло обшить, поди, сгодится?!» А кто-то предлагал: «Чего мучаетесь, тащите ко мне,  на машинке  прострочу! Да и сиденье тоже. Все быстрее будет!». И денег понемногу иногда подбрасывали: «На-ка вот. На авиационные нужды».
Как бы там ни было, а, проведя во дворе у Кольки и Витьки почти две трети летних каникул, мальчишки свой самолет все же построили. Вот он стоит. Конечно, не такой большой, как настоящие, и похож скорее на первые аэропланы, чем на современные самолеты, но зато свой! И сделан своими руками! И пусть собранная из остатков в разных банках свежая краска  на нем непонятного мутно-зелено-голубоватого цвета и совсем не блестит! Все равно красавец! Почти как на Пашкином рисунке!
Больше всех радовался Сережка. Его радость не мог омрачить даже начавший моросить дождик. Не переставая счастливо улыбаться, надев на голову настоящий «летчицкий» шлем, юный авиатор ежеминутно залезал на сиденье, качал педали и ручку управления,  с восторгом смотрел, как послушно отзываются воздушные рули, потом, топоча сандаликами, бегал вокруг своей мечты, оглаживал ладошками крылья, фюзеляж и даже каждую из двух лыж, по очереди.
- Ну что, славяне, завтра полетим?! А, может, прямо сейчас, а?- в очередной раз вопрошал он.
- Да ты что, Серый, - остужал друга рассудительный Пашка. - Еще же взвесить нужно, центровку проверить...
- Да какую еще центровку?! Мы ж ее и не делали! Как проверять, где она? Да и зачем?
- Да такую, - засмеялся Пашка,- самолет, он ведь как лодка! Равновесие же нужно! Если правильную центровку не сделать, не полетит, упадет! Вспомни, как у тебя стрела из лука, если не сбалансировать, летит?! Так и самолет, покрутится и упадет... Про «штопор» слыхал? Надо тебе это?
- Ну так давай, сделаем эту центровку и полетим!
- А горка? Нет же у нас мотора, надо хоть горку сделать…
- А горка, - предательски задрожал, завибрировал Сережкин голос,- долго ее делать? За день построим или опять на пол-лета делов?!
- Да нет, не хнычь, дня за два-три управимся!
- Тогда пошли строить, а? Хочется же полетать,- почти прошептал Сережка.
-Ну, вот если завтра дождь кончится, так и начнем! Настоящие самолеты и то в плохую погоду не летают!
- Эх, скорее бы ...
Сережка уже понимал, что на пути к мечте стоят только дождь и горка.
- Дождь, перестанет, горку построим и все, можно лететь. Эх, еще бы маме самолет показать не забыть!
Вечером, засыпая под шум дождя, Сережка все твердил:
- Только бы дождь кончился, только бы дождь кончился…
- Спи уже!- не выдержала сыновних причитаний мать. - Летчики всегда перед полетами хорошо спят! И есть по утрам не забывают.
- Ладно, мам, я утром поем, не забуду, честно!..
И уснул. И во сне видел, как кончился дождь, как он летит на своем большом-пребольшом самолете, а далеко-далеко внизу машут ему рукой мама, папа, друзья… И даже ябеда Вадька тоже машет рукой и радуется за него, Сережку.